Тында

Вернулся домой прошлым вечером страшно пьяный и довольный, упал в постель, подобно Вильгельму в день рождения супруги его, и даже записи "Основатель будущего пьян!" не оставил, от того и оштрафованным Его Светлостью князем Илларионом Ивановичем Воронцовым за хулиганство и халатность одновременно, а, выражаясь языком не канцелярским, а простым, за отсутствие записи о рабочем дне своем в журнале своем быть не опасаюсь, и запись сию составляю, будучи разбуженным Александрой на три часа ранее положенного времени, то есть в четыре часа тридцать минут, для заполнения журнала ежедневных записей государя и запись сию свою начинаю с фразы редко употребимой в сем журнале, от того и за безделие свое прошлым вечером не переживаю, ибо вечер проведен был хорошо и философски достойно и полагаю, что запись моя вполне восстановить мудрость, посланную мне вчерашним днем для осознания новых государственных и общественных проблем. Вчерашнего дня, 21 января 1906 года, после долгих трудов наших на ниве Государственного дипломатического совета, о коих премного написано в протоколах сего Совета и коий был Советом обыденным, если умолчать о радости князей наших, коим довелось лицезреть перед собой мудрейшего из будущих государей и великого философа герцога Люнденбургского Георга, а также много беседовать с ним о межгосударственных договорах наших, были я и Георг опять же радостно и приветливо встречены на балу в честь шестидесятипятилетия Его Светлости князя Георгия Георгиевича Милославского, время на коем балу потратили совершенно не зря, но во многих беседах и дискуссиях. Как же порой бывает странно в сем мире, что беседы негосударственные, приватные, за выпивкой и на балах, коим должно быть легкомысленными, оказываются значительно более плодотворными и деловитыми, нежели беседы за правительственными столами при рассмотрении важных документов и бумаг.
Признаться, одна из тем моей сегодняшней дневниковой записи была поднята Георгом еще в дороге нашей от Большого Императорского дворца к дому Милославских. Тема сия, касаемая суда над журналистом Антоном Чеховым, обвиняемого в ряде убийств, признаться, тревожной является и для меня, от того и беседа наша сия с Георгом показалась мне важной и требующей сохранения для потомков. Беседа наша началась как только миновали мы Императорский проспект и выехали на Невскую набережную. Определенно, строгость канцелярии и государственной власти наших в отношении сохранения государственной иерархии во всех государственных делах, а пуще того в поименовании важнейших общественных субстанций, городов, улиц, проспектов и мне казалось нашим наиважнейшим достижением, но приятно, что старательность сия была оценена и представителем государственной семьи иной державы. Хотя, третьего дни, сетовал я на то, что
преемственность нашего общества в изобретении имен для детей наших и более того фамилий значительно уступает преемственности, принятой в нации шведов либо же нации прекрасной, а точнее Справедливой империи Сучжоу. Определенно, сетование сие я составил впечатленный тем насколько мелодически красивой оказалась родовая запись в крестильной книге величайшего рода архитекторов и земледельцев герцогов Сувон о рождении дочери Его Светлости герцога Ду Ама Гу Ига Сувон и прекрасной племянницы моей Ее Светлости герцогини Годерики Борасской, в кою запись я вписал наше с Саше крестильной имя для будущей прекрасной дамы Справедливой империи Сучжоу, коя имеет прямое отношение и к нашему роду Рориков и от того получает прекрасное русское имя Олеся, кое имя всегда должно напоминать будущей красавице о том, что страна ее ценна прекрасными и сказочными лесами, о коих лесах следует заботиться, но не исчерпывать их бездумно для важных построек. Определенно, записи о церемонии дарения крестильного имени посвятил я полноценное девятистраничное размышление 19 января 1906 года в собственном дневнике, о коем размышлении нисколько не жалею и кое собираюсь опубликовать для воспитания в собственной нации большей национальной идентичности, но и ныне не могу я не напомнить себе о тех размышлениях, бо многая цитировал себя в

Марк Борисович Шульц:))) Но говорят будет Евтушенко

7 мая 1915 года подданные Всероссийской монархии (и я в их числе) были потрясены очередным организационным решением Его Императорского Высочества Великого князя Николая Николаевича. Вместо Высокого Государственного Совета, состоявшего ровно из 89 персон, решено было проводить еженедельные Совещания Высокого Государственного Совета в узком составе, дабы не омрачать многих лет правления Его Императорского Величества Всероссийского монарха Николая II Александровича "смутительными законодательными актами". Государственный орган сей было указано называть Советом государственной безопасности, собираемым "еженедельно по четвергам от 11 часов 00 минут до 16 часов 00 минут в Большом Императорском Дворце в Георгиевском зале на время пребывания государства в смутном периоде, коий непременно случается в государстве при отставлении Высшего правителя или при суде над Высшим правителем. Совет государственной безопасности предполагается собирать при участии 7 основных государственных персон, приглашаемых в Совет государственной безопасности Его Императорским Высочеством Великим князем Николаем Николаевичем по его предусмотрению". Положительно, состав Совета государственной безопасности вызвал много нареканий со стороны подданных гражданских лиц, а уж того более со стороны подданных военных персон. Персоны, опубликованные в газетах были во многом неизвестны, а некоторые и просто темны в деяниях своих. Первой персоной, вошедшей в Совет государственной безопасности и поименованной Председателем сего Совета, был объявляем Его Светлость князь Евгений Иванович Невский, персона во многом небесспорная, имевшая за своими плечами победы в уже нескольких весьма удачных и скандальных судебных процессах, в коих семейство князей Невских требовало у церкви увековечить и вознести "великие" имена князей собственного рода, кои были поношаемы в течении многих веков. Как мы помним, благодаря одному из таких скандалов, Петербургу была дарована от Совета Королевских Орденов приставка "Санкт", что с одной стороны означало, что владелец сего града при задумке и строительстве был богобоязнен и верноподданически целомудрен и во многом следовал верности деяниям и службе своему монарху, с другой же требовало от города особых обязательств по размещению в стенах своих монашеских служителей, бо город внушал Совету Королевских Орденов весьма сильные опасения, в связи со многиями спорами князей Невских с церковью.
Определенно, гибель руководителя Совета Королевских Орденов герцога Рафхского герцога Ал-Ула Аль-Мхада Янбу Хина Бахра была неслучайна в те дни, как теперь сие нам уже очевидно с высоты наших лет, ибо события его гибели на долгое время остановили качественную деятельность Совета Королевских Орденов и многие из служителей наших провели многая времени в следственных комитетах Королевских Орденов собственных государств, пытаясь помочь коллегам своим в выяснении истинных убийц Великого Хранителя, и за бедами сими Совет Королевских Орденов оставил беспокойства свои об опасности города Санкт-Петербурга для монархических семей и в городе сем успел обосноваться лишь Орден Странствующих Младших Братьев и Орден Читающих Наставников. Столь малое количество смиренных подвижников, богобоязненно защищающих честь монархии впоследствии серьезно облегчило деятельность мятежников по уничтожению сторонников монархии в Санкт-Петербурге, бо предполагалось присутствие 21 монашеского ордена, коим предстояло изучение деятельности владельцев города в отношении монархии и монархических семей. Второй персоной, по мнению Его Императорского Высочества Великого князя Николая Николаевича весьма украсившей Совет государственной безопасности своим согласием, стал Его Светлость князь Аркадий Николаевич Переяславский, фигура, без сомнения, весомая и значительная, но совершенно непонятная функциональным своим расположением в совете, предполагавшем рассмотрение исключительно оперативных и, исходя из названия, скорее полицейских и военных проблем. Вряд ли достойно было со стороны Его Императорского Величества Великого князя приглашать в оперативный сове

Осень 1917 года действительно стала триумфом вновь открывшихся во Всероссийской монархии кинематографических залов господ Ханжонкова и Херста. Афишные листы кинематографических залов были наполнены "гениальными творениями" господина Ханжонкова. Кинематографические работы "Измена императрицы", "Побег Карла Ульманиса", "Триумф Карла Ульманиса", "Коронация Карла Ульманиса" сопровождались афишами, в массе своей обладавших золотыми фонами, в коих краской ярко-красного цвета, уподобляясь московским гербам, старались привлечь внимание публики наидичайшие лозунги: "Новый император рассказывает всю правду о коварном убийстве всероссийской монархической семьи!", "Маршал Деникин рассказывает о том, как Военному Совету удается сохранить безопасность и покой в государстве", "Коварные и кровавые интриги родственников Его Императорского Величества Николая II!", "Коварные и кровавые интриги родственников Ее Императорского Высочества принцессы Александры", "Европа против нас!", "Мы на грани всемирной войны!". Рекламные компании, разворачивавшиеся вокруг фильмов господина Ханжонкова, были совершенно новы и непонятны для многих русских людей. Афиши кинозалов во множестве пестрели не только афишами, но и наклеенными на афиши "частными" объявлениями о возможности продажи лишних билетов, подобные же объявления встречались и в газетах! Каково же было мое удивление, когда от ректора МГУ Его Светлости князя М. Б. Любавского я услышал историю о расследовании одного из его студентов, коего пытались нанять на должность "продающего частные билеты"! Оказывается, господин Ханжонков создавал целое подразделение, в функции коего входила продажа частных билетов, ибо по мнению господин Ханжонкова подобным образом реализация билетов происходила значительно живее. В подразделении том на момент приглашения студента, потребовавшего расследования уже наличиствовало 897 человек.
Каждому "сотруднику" выдавалось "табельное" оружие из императорских оружейных складов, но абсолютно точно ни одна подобная выдача оружия в список не заносилась. По мнению студента, оружие можно было испросить и дважды. Отдельные персоны брали себе значительно более серьезное вооружение, чем винтовые ружья А. И. Мосина, служившим достойным оружием во времена Его Императорского Величества Петра I Алексеевича, другие же, подобные тамбовскому крестьянину А. С. Антонову, приезжали к императорским складам с обозами дабы набрать оружия для большого отряда. К тому же оплата продавцам "частных билетов" производилась чистыми золотыми монетами и золотыми слитками из государственной казны Всероссийской монархии, а иногда и золотыми монетами и золотыми слитками Великой Империи Цин. О расследовании Его Светлости князя М. Б. Любавского и о трагичной судьбе и его, и поддержавших его студентов, я непременно расскажу в одной из следующих статей. Пока же воротимся к событиям, кои происхождением своим обязаны кинематографическим работам А. А. Ханжонкова.
В частности, посол Соединенного Королевства Британских Островов Его Светлость герцог Арест Кенсингтон, граф Чилстон, вынужден был после беседы с господином Ханжонковым, по словам господина Керенского, отвечавшего "за функциональную работу новых государственных регалий и освещение их введения в государственные структуры" и, следуя письменному заверению в государственной важности кинематографических работ господина Ханжонкова, полученному и от господина Керенского, и от господина Ханжонкова, выделить время для посещения кинематографических залов господина Ханжонкова и Херста дабы уделить время для изыскания состояния области государственных регалий всероссийской монархии, а также новых государственных регалий всероссийской монархии в содержании вышеуказанных фильмов. Будучи человеком весьма кропотливым и педантичным, Его Светлость герцог Кенсингтон послушался веления новой власти и восемь раз просмотрел каждый из вышеуказанных фильмов, потр

Сего дня, 15 апреля 1905 года, весь день провел на Фурштатской, 16 по делу Его Сиятельства барона Сергея Юльевича Витте(льсбаха) по просьбе батюшки его Юлиана Октавиановича Виттельсбаха. Прибыл на встречу, как и положено, за полтора часа до назначенного срока, дабы ознакомиться с делами и подготовиться к беседе, но к своему удивлению обнаружил Его Сиятельство Юлиана Октавиановича, устало сгорбившегося на суровой скамье при дверях кабинета А. Ф. Кони. Итак уже серьезный возраст Юлиана Октавиановича был к нему немилосерден, но неприятности с сыном и вовсе утяжелили благородный облик его. Иссушенный, более напоминающий ныне старый суховатый и пожелтевший от времени посох отшельника, в петровской красной наградной ленте и ливрее, напомнил он мне прадеда своего с известной живописной работы Георга Кристофа Гроота "Государственный Совет 18 июня 1800 года", восседающего среди военачальников и созерцающего публику, а не князя Данилу Петровича Милославского, принимавшего завещание из рук Петра Алексеевича на Государственном Совете 1800 года, от чего и лик его возможно хорошо рассмотреть.
Уж не знаю по каким причинам, но с детства сей лик привлек мое внимание своими благородными и утонченными чертами, помнится не раз рассуждал я с матушкой о благородстве ликов русских, кои меняются под влиянием соединения с благородными родами иных государств и сколь благородных дел возможно совершить, обладая подобной наследственностью. Матушка, чьи бельгийские корни не позволяли разделять ей моего убеждения, не переубеждала меня, но рассказывала народные повествования о пребывании корпуса барона Виттельсбаха на датско-бельгийской границе и об истинных способностях сего рода в руководстве. Ныне лишь осознаю я, что золото монархий, сохраненное в те дни в Королевстве Дания от притязаний Кольбера и Наполеона, сохранено было не столько стараниями семьи Виттельсбахов, сколь стараниями простых подданных Кристиана VII, Фредерика VI и Кристиана VIII и уж тем более стараниями и страданиями самих монархов. До восьми лет искренно полагал я, что Данилу Петровичу господин Гроот изобразил при царе исключительно за его малый рост, дабы не оттенять малого роста Петра Алексеевича, соседствующего с величественными и в росте, и в деяниях братьями Валуа на изображении составления завещания. И ныне же я полагаю, что серые от седины неухоженные вихры и сгорбленная спина князя Данилы Петровича о большем благородстве свидетельствуют нам, бо еще бабушка моя, занимавшаяся воспитанием князя Георгия Георгиевича, сетовала, что не замечают за трудами Милославские не непричессанных волос, не неначищенных башмаков и смеются, что "сие от того, что они от природы милы людям, а следовательно о красоте беспокоиться им нечего". Бабушка многое вздыхала об отсутствии французских да греческих привычек у юного русского князя, коего отправить посланником в Царство Греческое намеревались, да после того, как взял Георгий Георгиевич в супруги юную Зинаиду Инессу Иоанну Деметру из старшей ветви сего дома, славившуюся характером превосходящим доблести и достоинства Бригитты Антуанетты Софии, по величию пережитых страданий признаваемую величайшей дамой рода своего, перестала корить юного воспитанника, но озаботилась вопросом от чего удалось юному и нечесанному русичу то, что родному племяннику ее, наивнимательнейшему к воросам эстетического самовыражения Адольфу Фредерику сталось не под силу. Определенно, в связи с сей беседой, я со счастием вспоминаю и иную беседу, беседу нашу с матушкой о том, что негоже будущему государю составлять мнение свое о благородных родах на основе превалирующей любви к типам национальных лиц, будь то образы галльские, либо образы парсианские, столь излюбленные самим бароном Виттельсбахом, но стоит думать о деяниях родов и о мнении о них среди народа и среди народов. Стоит признаться, что беседа моя с бароном Юлианом Октавиановичем тоже принесла мне немного философского счастия, сходного, впрочем, более со счастием гроссмейстера, одерживающего победу в сложной шахматной партии, нежели со счастием дитя, сподобившегося стать помощником в дивной

И так,планируетя встреча людей(молодёжи с Тынды),которая живёт или учится в Москве или близ лежащих городов.Место и время ещё невыбрано,предлогайте свои варианты.

Просто зато, что ОНА есть!!

Ну вот мы уже и сдали первый экзамен!!!ваши впечатления, мысли по этому поводу ...))

28 июля 1928 года в Берлине завершился суд над "владельцем большоего количества отпечатков пальцев, оставленных на предметах интерьера и в помещении клинских покоев Его Императорского Величества Всероссийского монарха Николая II в период с 01 января 1917 года до 21 июля 1918 года" Его Сиятельством бароном С. Ю. Виттельсбахом. Весьма непросто дался сей судебный процесс Его Императорскому Величеству императору Германской империи Вильгельму II. Защита барона С. Ю. Виттельсбазха была весьма и весьма изобретательна. Я приведу в своей статье лишь некоторые аргументы защиты, дабы объясниться с публикой, бо в большей части события процесса многократно освещались в европейской, аравийской и мировой прессе и без знаний о процессе осталась лишь Советская Социалистическая Россия, бывшая Великая империя Цин, так и не получившая качественного поименования, и государства, медленно, но верно превращающиеся в поселения беспризорников, расположенные на Иберийском континенте (Латинская Америка - Анна Конродинг). Впрочем, с наличия, а точнее преобладания, неверных поименований мы, пожалуй, и начнем наш рассказ, так как и суд над тогда еще Его Сиятельством бароном С. Ю. Виттельсбахом был начат именно с обсуждения вопроса: возможно ли вести судебный процесс при полной путанице в поименовании государства и при отсутствии качественной следственной и общегосударственной документации в Советской России, возможно ли задаваться вопросом о нарушении общественного порядка, общественной безопасности, а тем более государственного порядка, если государственной власти, а уж тем более общества, по утверждению многих, и, соответственно качественной документации, просто не существует. Юридический спор сей, сочтенный адвокатами Его Сиятельства С. Ю. Виттельсбаха важным, длился около четырех месяцев. Адвокатов качественно не устраивало то, что досмотр и анализ вещественных доказательств, изъятых из дома 51, расположенном в деревне Бородино, Клинского уезда, Московской губернии Всероссийской монархии, состоялась не в следственных органах Всероссийской монархии, но лишь в доме, расположенном на Пенсильвания Авеню по адресу дом 950 офис 252 в Северо-западной чети города Вашингтон, являющегося столицей другого государства, а именно Соединенных Штатов Америки, являющейся юридической колонией Германской империей. Вопрос сей разрешился неожиданно. Его Сиятельство граф Ротшильд Альфонс Майерс, потомственный принц Конродинг, принц Бурбон, принц Валуа, сохранявший во время всех судебных прений о вопросе легитимности и правомерности ведения следствия над вещественными доказательствами, зафиксированными только в государственных и юридических органах государства Соединенные штаты Америки, и несколько раз принципиально отказывавшийся от возможности высказаться, 27 ноября 1927 года впервые попросил у государственных судей возможность произнести речь. Государственные судьи и адвокаты С. Ю. Виттельсбаха к сему дню добились утверждения в Конгрессе Соединенных штатов Америки и в Государственном Совете Германской империи уже нескольких принципиально важных юридических актов и постулатов, утверждающих юридическое решение суда в системе государственного юридического права Германской империи и Соединенных штатов Америки, касающихся суда над "владельцем большоего количества отпечатков пальцев, оставленных на предметах интерьера и в помещении клинских покоев Его Императорского Величества Всероссийского монарха Николая II в период с 01 января 1917 года до 21 июля 1918 года" Его Сиятельством бароном С. Ю. Виттельсбахом.
Первым из важнейших подобных постулатов, согласно речи Его Сиятельство графа Ротшильда Альфонса Майерса, потомственного принца Конродинг, потомственного принца Бурбон, потомственного принца Валуа, была легитимизация юридической и следственной документации противокриминальных органов и органов государственного и общественного правопорядка Всероссийской монархии в период с 23 февраля 1917 года по 23 февраля 1924 года. "Сама сия дата, 23 февраля, признаться, - негодовал Его Сиятельство граф Ротшильд Альфонс Майерс, - меня приводит в юридическую

В начале августа 1917 года я вновь оказался в ужаснейшем положении. Конфликт мой с новым руководством страны вновь достиг высокой точки, за которой в отношении меня мог следовать либо трибунал, либо направленный удар ножом на улице в спину. Забегая вперед, сразу признаюсь, что заслужил я все же второе, ибо провести меня перед трибуналом из-за неусыпного внимания ко мне и к моей деятельности со стороны мировых посланников все же побоялись.Удар же ножом, кои я получил фактически во дворе Государева Дворца, лишь на 36 метров отдалившись от своего рабочего места в сей резиденции, в Крымском тупике. Многие посланники в те дни были возмущены тем, что здание высшей государственной власти совершенно не охраняется. "С тем же успехом удар ножом можно получить во дворе или в коридоре высшего государственного учреждения", - сетовал посланник Французской республики Его Светлость герцог Морис Палеолог, коий и вел организационную работу по защите меня и Алексея в сложившихся наиужаснейших обстоятельствах. Младший брат наш, посланник Германской империи во Всероссийской монархии, Вильгельм Мирбах меж тем прилагал много усилий к расследованию ситуации вокруг информирования общества и иных государей о событиях в Клину в феврале 1917 года и о иных версиях гибели или негибели Всероссийской императорской семьи, излагаемых господами Ульманисом, Керенским и Деникиным. Положение Его Светлости князя Флоринского и младшего герцога Монлюсс Мориса Жоржа Палеолога, как и положение двух его братьев: Его Светлости князя Салонийского и старшего герцога Эдуарда Теодора Ралла, финансового управляющего нефтепромысловой фирмы "Георг Нобель и сыновья", и Его Светлости конунга Эдвердерфридда Геттельлсингера Асбро, гертлагфа Сковдо, посла Королевства Шведов, Готов и Венедов и личного посланника Его Королевского Величества короля Шведов, Готов и Венедов Густава V во Всероссийской монархии, было для оппонентов наших достаточно сложным и непонятным. С одной стороны, господин Ульманис и господин Керенский прекрасно осознавали, что самый младший из трех братьев, являющийся посланником республиканского государства, всенепременно должен защищать их политические позиции, как наиболее близкие к убеждениям нового республиканского монархического строя, утверждаемого во Всероссийской монархии господином Ульманисом, и всенепременно всячески должен был отстаивать позиции новой властной когорты, как в мире, как это делал посол Всероссийской монархии в Германской империи Его Сиятельство граф Олег Евгеньевич Раевский, так и среди международной посланнической лиги во Всероссийской монархии. Морис же, бывший племянником старшего из Валуа Его Королевского Величества короля Франции в отставлении Базилевса VII, являлся среди братьев наиболее ярым монархистом, но оппонентам нашим, мало обращавшим внимание на непрямые родственные связи и с трудом осознающим дифференциацию написания имени Валуа в шведской и французской транскрипции, было сие весьма и весьма невдомек. Посему и должного внимания со стороны армий Юсуповых и Деникина за братьями Палеолог в Москве первоначально установлено не было. Попытки же установить за ними наблюдение в дальнейшем повлекло весьма сильное недовольство со стороны шведской, греческой и испанской монархии. В Москву для защиты меня и Алексея были вызваны представители Ордена Белого Плаща, Ордена Серафимов и Ордена Черного Плаща. Сколь многих именитых братьев мне довелось увидеть в те дни и, казалось, им совершенно по силам противостоять клике Деникина и Ульманиса для реставрации монархии в столь важной для мирового порядка стране, как Всероссийская монархия, но, увы, силы Херста и Пулитцера оказались превосходящими наших братьев. Попытки организации дворянских собраний и всенародных ополчений были совершенно провалены! Дворянские собрания были настоятельно информационно дезорганизованы со стороны Его Светлости князя И. Я. Невского, прежде вместе с батюшкой совершенно разложившего Орден Острова Мальты, имевший для Всероссийской монархии решающее значение. Также Его Светлость Иван Ярополкович активно противодействовал созданию народног